Одним из центральных понятий современной биополитики является понятие биосоциальная система. Как указано в статье «Биополитика и гуманитарная биология» в этом сборнике, примерами биосоциальных систем служат колонии бактерий, семьи муравьев, стаи рыб, группы обезьян и др. С биополитической точки зрения особым высокопродвинутым частным случаем биосоциальной системы является и человеческий социум с его политическими системами.

        1. Иерархические структуры в мире живого и в человеческом социуме. Большинство биосоциальных систем характеризуется той или иной степенью неравенства особей, так что входящие в систему индивиды различаются по (био)социальным рангам. Совокупность этих рангов и обозначается как иерархия. Особи разных рангов различаются (а) по степени доступа к пище, укрытиям, партнерам для спаривания и другим ресурсам (иерархия доминирования); (б) по вкладу в руководство поведением других членов биосоциальной системы (иерархия лидерства); иерархии доминирования и иерархии лидерства могут совпадать или не совпадать в конкретных биосоциальных системах. Более того, даже в рамках одного из видов иерархии (скажем, иерархии доминирования) ранги особей в плане доступа к пище могут не совпадать с рангами в отношении доступа к половым партнерам и др. Иерархии получаются в этом случае расщепленными, многомерными, меняющимися от ситуации к ситуации. Классик немецкой социологии М. Вебер [1] констатировал наличие многомерных иерархий и в человеческом обществе. Имеется, в частности, иерархия по богатству (противопоставление богатый-бедный), по власти, авторитету (противопоставление начальник-подчиненный), наконец по престижу, общественному признанию заслуг (оппозиция заслуженный/почетный - без почетных званий). Эти иерархии близки к совпадению лишь в тоталитарных государствах. Сложность иерархии как социального явления - и в различных механизмах ее формирования. Различают
        - агонистические иерархии. Социальные ранги в таких иерархии определяются в ходе агонистического поведения индивидов, что означает драки, состязания и другие виды конфликтов; вершину агонистической иерархии занимают наиболее сильные или агрессивные особи;
        - гедонистические иерархии, основанные не на победах в драках и состязаниях, а на структуре внимания, складывающейся в биосоциальной системе. Даже самые слабые особи могут оказаться в центре внимания товарищей по биосоциальной системе и, тем самым, на вершине гедонистической иерархии.
        Иерархии существует в весьма широком эволюционном диапазоне – их находят даже у микроорганизмов. Примером "микробной иерархии" могут служить система клеточного слизевика Dictyostelium discoideum, среди амебоидных клеток которого имеются "дирижеры" – первичные продуценты циклического аденозинмонофосфата как химического фактора клеточной агрегации (см. обзор [2]). Распространенность иерархий у различных форм живого ставит под серьезное сомнение утопические проекты реорганизации человеческого общества, где люди предстают полностью уравненными по социальному рангу. В социологии и политологии известен "железный закон олигархии" Р. Михельса, гласящий, что даже партии и другие политические движения, стремящиеся к эгалитарным (от фр. egal – равный), социалистическим, коммунистическим идеалам, формируют все более жесткие бюрократизирующиеся иерархии в процессе собственного развития.

        2. Горизонтальные структуры. И тем не менее, на разных уровнях эволюции мы наблюдаем не только формирование иерархий, но и их смягчение и даже преодоление за счет формирования также неиерархических (горизонтальных) структур. Здесь заслуживают упоминания привлекшие внимание выдающегося этолога Конрада Лоренца [3] безлидерные (или эквипотенциальные) стаи рыб: первой в движущейся стае плывет случайная особь, которая случайным образом заменяется другой особью. В человеческом обществе проекты эгалитарного социального устройства, упорно реализовавшиеся в различные эпохи истории, имели в лучшем случае лишь частичный, ограниченный, временный успех, причем наиболее приближенными к идеалу эгалитаризма были некоторые из обществ первобытных охотников-собирателей («первобытный коммунизм»).
        Иерархические и эгалитарные структуры во многих биосоциальных системах сосуществуют и постоянно взаимодействуют между собой. Часто одна и та же биосоциальная система может быть рассмотрены в разных ракурсах: можно подчеркивать момент иерархичности, доминирования—подчинения, а можно – наличие в системе горизонтальных отношений. Горизонтальные отношения связаны с различными формами взаимной поддержки, кооперации, игры, ласок, чистки шерсти (груминга) и др. Поэтому эгалитарные (горизонтальные) структуры заслуживают также название "кооперативные структуры". Горизонтальные структуры – «клубы» характерны, например, для молодых животных многих видов. Подобные "молодежные клубы", или «межсамцовые альянсы» у обезьян иногда поднимают бунт против доминанта, который, однако, в большинстве случаев легко усмиряется [4]. Как подчёркивает М.Л. Бутовская [5], эгалитарная социальная организация не означает полного отсутствия иерархических отношений. Однако, эгалитарные структуры у приматов (бурых макак, шимпанзе, бонобо) и у первобытных людей характеризовались тем, что «члены группы в высшей мере терпимо относились друг к другу, избегали применять открытое насилие в отношении сородичей, кроме того, нижестоящие по рангу члены группы имели «право голоса», «свободу исследовательской активности», и в отношении их неукоснительно соблюдалось «право собственности»» [5, С. 49]. Например, «право собственности» у шимпанзе означает, что доминант, наравне с другими членами группы, может просить обладателя вкусного мяса поделиться с ним – но не требовать своей доли. Перечисление подобных «прав» и «свобод» позволяет нам в известной мере сопоставить эгалитарную социальную организацию у обезьян или охотников-собирателей с наиболее либерально-демократическими режимами современности.
        Резюмируя все сказанное, можно подчеркнуть многоплановость, полиструктурность биосоциальных систем, включая, конечно, и человеческий социум. Различным ситуациям соответствуют несовпадающие структуры отношений, лидеры, иерархия [6] (или, возможно, отсутствие иерархии и горизонтальные отношения).

        3. Бюрократические структуры: биополитический подход. Остановимся на характерном для современности варианте иерархических структур в человеческом социуме – бюрократии. Биополитики [7, 8] вносят свою лепту в критику бюрократии, причем бюрократические организации рассматриваются по контрасту с изначальной первобытной организацией человеческого социума, которая, по имеющимся данным, отличалось отсутствием жесткой иерархии, наличием многих временных ситуативных лидеров. Сообщества наших ближайших эволюционных «родичей» – шимпанзе, бонобо – также характеризуются, как мы отметили, смягченной иерархией и преобладанием кооперативных горизонтальных отношений.
        В противоположность этому, бюрократия означает централизованную иерархию, узкую специализацию каждого ее представителя («колесика и винтика единого механизма»), наконец, детерминацию отношений между людьми официальным статусом и должностными инструкциями (мы – коллеги, а не друзья!). По словам Вебера, с развитием бюрократии наступила эпоха «рационализации» производственных, политических, научно-исследовательских, религиозных и других типов организаций. Организация уподобляется машине (часовому механизму, автомобилю); люди – деталям машины, каждая из которых знает свое место и свою функцию [1].
        Бюрократия опирается на эволюционно-древнюю тенденцию к формированию иерархий доминирования, характерных для разнообразных форм живого, однако не учитывает других, также эволюционно-древних тенденций поведения. Бюрократия и бюрократы часто создают ситуации, в которых у нас, мягко говоря, не возникают положительные чувства, так как мы эволюционно предрасположены к жизни в небольших группах, объединенных личными связями и отношениями взаимопомощи и кооперации.
        Бюрократические структуры повсеместно распространились и имеют неоспоримые преимущества в ряде ситуаций (например, эффективность и плановость управления деятельностью организации в стабильном внешнем окружении и при использовании в основном рутинных технологий и методов работы). Но бюрократия все более рельефно демонстрирует и свои отрицательные черты, о которых писал сам Вебер: возможность коррупции управляющих звеньев и организации в целом, ее закрытость с той или иной степенью изоляции от внешнего мира и наличием перегородок внутри организации, между ее структурными подразделениями, а также стремление формализовать и подчинить уставам и др. документам многие стороны человеческой жизни и деятельности.
        В наши дни негативные стороны бюрократии обусловливают волокиту и некомпетентность в принятии решений, а также потерю эффективности работы в условиях нестабильной, меняющейся ситуации или при использовании сложных технологий. Поиск альтернатив бюрократии привел уже в середине прошлого века к созданию небюрократических организаций.

        4. Небюрократические (адаптивные, органические) организации представляют собой альтернативу бюрократии и функционируют наиболее эффективно в условиях, когда бюрократические организации не справляются с поставленными задачами. В небюрократической организации каждый член отвечает не за узкий участок, а за всю задачу организации в целом; возможна широкая специализация, комбинирование и перемена различных видов деятельности. Небюрократические организации в известной мере возвращают людей к первобытным временам, когда люди не знали жесткой иерархии, а лидерство в группах было частичным, временным. Небюрократические организации допускают различные конкретные варианты (матричные, проектные и др.), из которых мы здесь рассмотрим сетевые структуры.

        5. Сетевые структуры (социальные сети, social networks) – децентрализованные, в основном неиерархические объединениям индивидов или групп в социуме. Классические примеры сетевых структур, относящиеся к коммерческим предприятиям, принадлежат перу Мануэля Кастельса [9]. По его словам, «корпорация изменила свою организационную модель, чтобы приспособиться к условиям непредсказуемости, создаваемой быстрыми экономическими и технологическими изменениями. Главный сдвиг можно охарактеризовать как сдвиг от вертикальной бюрократии к горизонтальным корпорациям» [9, С.168]. По контрасту с бюрократией, сетевые структуры представляют собой децентрализованные системы
        - Со смягченной и расщепленной должностной иерархией (принцип многоначалия: столько начальников, сколько конкретных направлений или аспектов),
        - С широкой взаимоперекрывающейся специализацией всех членов сети,
        - Со значительной индивидуальной свободой участников, добровольностью их работы в сети, возможностями не только для кооперативных, но и конкурентных отношений между ними
        - Со специальными мерами по максимальной стимуляции неформальных, личностных, взаимоотношений между этими членами.
        - С наличием объединяющей всех членов сети цели и представлений о путях ее достижения, общих морально-этических норм и правил делового общения.
        Сетевые структуры бывают малыми (напоминающими по численности первобытную общину) и более крупными. В последнем случае рельефно выступает принцип многоуровневости сети – сетевая структура в свою очередь состоит из сетевых структур. Сетевые структуры в социуме потенциально применимы в разнообразных сферах – экологическом мониторинге, политическом консультировании, коммерческом менеджменте, биотехнологических разработках. Однако существование подобных сетевых структур не зависит лишь от желания менеджера или социального инженера. Группа людей, исповедующих сходные взгляды и принципы, испытывающих взаимную симпатию и готовых постоянно помогать друг другу в профессиональной деятельности, повседневной жизни и др., имеет тенденцию становиться сетевой группой, со спонтанно возникающими частичными лидерами (наиболее опытными в каком-то отношении людьми, наиболее надежными товарищами, способными психологами и конфликтологами) и преобладанием горизонтальных связей.
        Приведем пример из жизни отечественных ученых-микробиологов, который в первой брошюре семинара «Биополитика» был рассмотрен в ином – в основном предметном, а не организационном – ракурсе [10] (см. также [11-13]). Во второй половине прошлого века в сообществе микробиологов нашей страны сформировалась ассоциация ученых, которые представляли разные организации и регионы страны (см. схему сетевой структуры на след. стр.) и разные специализации, работали формально независимо друг от друга. Однако ученые испытывали интерес к коллективным взаимодействиям клеток микроорганизмов, обмену информацией между ними, популяциям микроорганизмов как целостным системам. Этот «общий знаменатель» взглядов всей рассматриваемой группировки ученых можно обозначить термином «популяционно-коммуникативная парадигма» в микробиологии. В силу общности взглядов, представители популяционно-коммуникативной парадигмы начали устанавливать рабочие контакты между собой, которые в отсутствие единого бюрократического руководства носили децентрализованный, неиерархический характер. Например, первоначально автономно работавшие В.В. Высоцкий, П.Л. Заславская, О.И. Баулина, А.В. Машковцева установили рабочий сетевой контакт между собой в середине 80-х годов прошлого века. (микробиологическая конференция в г. Иваново).

















       











































        Встретившись на этой конференции, они констатировали наличие единых взглядов на микробную популяцию как коллектив разнообразных индивидов, каждый из которых вносит свой вклад в выживание популяции в целом. Эти микробиологи решили работать сообща на благо новой парадигмы, что и проявилось, например, в написании совместной публикации «Полиморфизм как закономерность развития популяций прокариотных организмов».

        6. Хирама. Сетевые структуры могут не только возникать стихийно, но конструироваться сознательно, в рамках сетевых социально-технологических проектов. Одним из примеров таких проектов является хирама (от англ. hirama – High Intensity Research and Management Association) [14–16]. Речь идет о небольшом творческом коллективе. Его объединяет широко сформулированная проблема. Пример подобной постановки проблемы - «Борьба с организованным терроризмом» [1]. Проблема (задача) дробится на несколько субпроблем, например: Этологические аспекты терроризма (субпроблема связана с эволюционно-биологической предысторией человеческой агрессии)
        - Военно-политические аспекты (организованный в международном масштабе терроризм как характерная стратегия войн нового века;
        - Религиозные аспекты (роль религиозного фанатизма и нетерпимости и в то же время – возможность найти в вероучении, скажем, ислама, существенные точки опоры для борьбы с терроризмом)
        Каждый член коллектива может параллельно работать по нескольким подпроблемам (в идеале по всем). За каждой из подпроблем закреплен творческий лидер, коллекционирующий идеи всех участников хирамы по соответствующему направлению (схема). Имеется также психологический лидер, призванный налаживать отношения в коллективе, смягчать конфликты, способствовать успешной работе по всем подпроблемам. Структура может включать также лидера по внешним связям (внешнего лидера), координирующего контакты с другими организациями. Возможны другие частичные лидеры (например, коммерческий лидер, организационный лидер) – в зависимости от специализации данной хирамы.
        Хирамы и подобные им сетевые группы могут найти применение как формы организации коллектива учащихся во время предметных уроков, в том числе и по биологии, включая ее гуманитарные аспекты. В первой брошюре, посвященной семинару «Биополитика», мы кратко описали применение хирам к решению природоохранных задач (на примере охраны амурского тигра [17]).По шаблону хирамы, с теми или иными вариациями, построены междисциплинарные научные группы (биотехнологический центр DNAX в Калифорнии), коммерческие предприятия (например, компания Semco в Бразилии), а также разнообразные коммунарские и общинные структуры, включая артели художников.




















        Рис.2. Сетевая структура хирамы. Эта схема представляет "моментальный снимок" с реальности. Структура динамична, и входящие в ее состав творческие группы находятся в непрерывном процессе формирования и распада. Обозначения: Т - творческие лидеры, Ч - просто члены группы, Г - гость хирамы, временно вступивший во взаимодействие с ней по одной из проблем. Овалы представляют собой временные творческие группы. Все эти группы относятся к показанной на рисунке "плоскости выполнения творческих задач". Психологический лидер (П) и лидер по внешним связям (В) находятся вне этой плоскости, ибо у них преобладают иные функции. Типы взаимоотношений: ® частичное лидерство; ® горизонтальные сетевые связи

        Большой интерес представляет тот факт, что не только централизованные иерархии, но и сетевые структуры существуют не только в человеческом социуме, но и в мире живого на разных уровнях биологической эволюции, как показывают следующие примеры.
        - Биосоциальные системы одноклеточных организмов. Яркий пример представляют бактериальные колонии. Сетевой дизайн очевиден в организации системы межклеточной коммуникации, которой способствует межклеточный матрикс [18] и способность бактерий оценивать собственную численность по концентрации выделяемого всеми клетками сигнального вещества (феромона) – quorum sensing (чувство кворума). Если плотность бактериальных клеток достаточно высокая, то бактерии предпринимают те или иные коллективные действия. Например, опасная для человека синегнойная палочка Pseudomonas aeruginosa вырабатывает факторы вирулентности – вещества, необходимые для внедрения в организм хозяина и разрушения его тканей [19–21]. С системной точки зрения интересно и то, что у микроорганизмов имеются сетевые структуры нескольких порядков. Колония как большая сеть состоит не непосредственно из клеток как обособленных индивидов, а из их агрегатов (микроколоний), каждая из которых представляет собой меньшую сеть, состоящую из десятков или сотен клеток. Клетки внутри такой микроколонии ведут себя координированно, например, у высокоподвижных бактерий рода Proteus они синхронно (как строй солдат) перемещаются по поверхности питательной среды [22].
        - Колонии кишечнополостных (например, гидроидных полипов). Эффективная координация процессов на уровне всей колонии, например, переноса пищевого материала между полипами, осуществляется в отсутствие единого управляющего звена. Каждый полип, совершая те или иные действия (например, сжимаясь и создавая ток жидкости) слабо воздействует на целую систему, но его регуляторный эффект усиливается, если поведение этого полипа оказывается соответствующим преобладающей тенденции в поведении всей системы. Как подчеркивает исследовавший эту систему Н.Н. Марфенин [23, С.32], «если в момент сжатия пульсара /т.е. совершающего периодические сжатия и растяжения полипа – прим. О.А./ в него поступает мощное течение..., т.е. его сжатие встречает сопротивление со стороны других пульсаров, также испытывающих сокращение в это же время, то побеждает группа консолидированных пульсаров, а у остальных происходит задержка собственного сжатия, после которой происходит сдвиг фазы пульсаций».
        - Биосоциальные системы насекомых (на примере муравьев). Взаимоотношения между муравьиными гнездами (например, кратерами, в которых живут австралийские муравьи) могут строиться как по иерархическому, так и по сетевому принципу. В молодых, развивающихся группах кратеров связь между отдельными кратерами (малыми биосоциальными системами) осуществляется по иерархическому – радиальному – принципу, причем в центре располагается самый большой, доминирующий, кратер. В более старых группах кратеров схема связей усложняется и становится сетевой. Гнезда, колонии или иные малые коллективы муравьев могут выступать в роли частичных доминантов и сохранять значительную автономию, что важно для поддержания стабильности крупных биосоциальных систем, в частности, так называемых «вторичных федераций» [24].
        - Биосоциальные системы антропоидов (человекообразных обезьян). Близкие эволюционные сородичи человека – человекообразные обезьяны – имеют элементы иерархических отношений в биосоциальных системах. Так, у горилл высокий социальный ранг имеют старшие, «сереброспинные» самцы. Однако, как уже было подчеркнуто, человекообразные обезьяны в целом характеризуются преобладанием кооперативных горизонтальных отношений над отношениями доминирования-подчинения.
        В заключение вернемся к применению сетевых структур к человеческому социуму – междисцплинарным творческим лабораториям, малым предприятиям, политическим ассоциациям. Эти небюрократические организации с принципами широкой специализации, многоначалия, стимуляции неформальных отношений воскрешают в новом обличии некоторые черты первобытной социальной организации. Они создают у людей чувства принадлежности, социальной защищённости, стимулируют дружеские доверительные отношения, ведут к всплеску социальной активности и инициативы «снизу» (со стороны масс людей), которая так нужна нынешней России.

Литература.

1. Вебер М. Избранные произведения / Под ред. П.П. Гайденко. М.: Прогресс. 1990.
2. Олескин А.В. Надорганизменный уровень взаимодействия в микробных популяций // Микробиология. 1993. Т.62. № 3. С.389-403.
3. Лоренц К.З. Агрессия (так называемое зло). М.: Прогресс. 1994.
4. McGuire M.T. Social dominance relationships in male vervet monkeys. a possible model for the study of dominance relationships in human political systems // The Biology of Politics. Intern. Polit. Sci. Review. 1982. V.3. № 1. P.11-32.
5. Бутовская М.Л. Биосоциальные предпосылки социально-культурной альтернативности // Цивилизационные модели политогенеза / Под ред. Д.М. Бондаренко, А.П. Коротеева. М.: Центр цивилизационных и региональных исследований. 2002. С.35-57.
6. Дольник В.Р. Непослушное дитя биосферы. Беседы о человеке в компании птиц, зверей и детей. Спб.: ЧеРо-на-Неве, Паритет. 2003.
7. Flohr H. Unsere biokulturelle Natur: für die Beachtung der Biologie bei der Erklärung menschlichen Sozialverhaltens // Menschliches Handeln und Sozialstrukturen /Hrsg. A. Elting. Opladen: Lesko und Budrich. 1986. S.43-65.
8. White E., Losco J. (ed.). Biology and bureaucracy. L. etc.: Univ. Press of America. 1986.
9. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: Государственный университет высшая школа экономики. 2000.
10. Кировская Т.А., Олескин А.В. Популяционно-коммуникативная парадигма в отечественной микробиологии // Биополитика. Открытый междисциплинарный семинар на Биологическом факультете Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. М.: Биологический факультет МГУ.2003. С.8–13.
11. Кировская Т.А., Олескин А.В. Популяционно-коммуникативная парадигма и сетевая структура в отечественном микробиологическом сообществе ХХ века // Сеть и биополитика как метафоры междисциплинарной философии. М.: Академия менеджмента инноваций. 2003. С.133–150.
12. Кировская Т.А., Олескин А.В. Популяционно-коммуникативная парадигма в микробиологическом сообществе в России второй половины ХХ века. Пример сетевой децентрализованной организации научного сообщества // История социокультурных проблем науки и техники. Сборник трудов. М.: Институт истории естествознания и техники РАН. Компания «Спутник». 2004. Вып. 2. С.42–99.
13. Олескин А.В., Кировская Т.А. Проблематика сетевой самоидентификации // Логос живого и герменевтика телесности. Постижение культуры / Под ред. Е.Г. Захарченко и др. М.: Российский институт культурологии. Академический проект. 2005. С.600-622.
14. Олескин А.В. Сетевые структуры общества с точки зрения биополитики // Полис. 1998. № 1. С.68-86.
15. Oleskin A.V., Masters R.D. Biopolitics in Russia: history and prospects for the future // Research in Biopolitics. 1997. V.5. P.279-299.
16. Олескин А.В. Биополитика. Политический потенциал современной биологии: философские, политологические и практические аспекты. М.: Институт философии РАН. 2001.
17. Олескин А.В.Что такое биополитика // Биополитика. Открытый междисциплинарный семинар на Биологическом факультете Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова / Под ред. А.В. Олескина. М.: Биологический факультет МГУ.2003. С.1-6.
18. Ботвинко И.В. Экзополисахариды бактерий // Успехи микробиологии. 1985. Т.20. С.79-122.
19. Gray K.M. Intercellular communication and group behavior in bacteria // Trends Microbiol. 1997. V.5. № 5. P.184–188.
20. Losick R., Kaiser D. Why and how bacteria communicate // Sci. Amer. 1997. February. P.68–73.
21. Олескин А.В., Ботвинко И.В., Цавкелова Е.А. Колониальная организация и межклеточная коммуникация у микроорганизмов // Микробиология. 2000. Т.69. № 3. С.309-327.
22. Shapiro J.A. The significances of bacterial colony patterns // BioEssays. 1995. V. 17. № 7. P.597-607.
23. Марфенин Н.Н. Нецентрализованная саморегуляция целостности колониальных полипов // Журн. Общ. Биол. 2002. Т.63. № 1. С.26–39.
24. Захаров А.А. Организация сообществ у муравьев. М.: Наука. 1991.

Справка:

Олескин Александр Владимирович, доктор биологических наук, старший научный сотрудник кафедры физиологии микроорганизмов биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, доцент, заведующий учебно-научным сектором биополитики и биосоциологии Биологического факультета МГУ. Читает курс «Биополитика» на нескольких факультетах МГУ.

Кировская Т.А., сотрудник сектора биосоциальных проблем, кафедра физиологии микроорганизмов, Биологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова.