Одной из важнейших категорий современного миропонимания является категория времени. Представления о времени, существующие в современном обществе, являются результатом длительной эволюции человеческого мышления, развития культуры, науки, формирования языковой системы во всём многообразии её средств. Несомненно, что восприятие времени в наши дни существенно отличается от восприятия времени людьми древних эпох. Понятие времени формировалось в тесной связи с другими категориями (погоды, счастья и др.), на что неоднократно обращали внимание исследователи [Маковский 1989: 62-64; Потебня 2000: 359].
        Судя по многочисленным данным, общего отвлечённого понятия времени в древних индоевропейских языках не существовало. Оно сформировалось в более поздний период на основе пространственных представлений, что подтверждается языковыми фактами. Хорошо известна этимология слова время - *uertmen 'путь, колея, след колеса' [Преображенский 1959], так что первоначальное его значение - 'вращение'. Время воспринималось нашими предками как движение по кругу, и первый известный людям счёт времени - циклический. Линейное измерение времени, подчёркивающее его необратимость, распространилось с принятием христианства.
        Древний этап осмысления времени как перемещения в пространстве зафиксирован в языке: мы говорим: время идёт, течёт, бежит, летит, мчится, тянется, приближается. Впрочем, выражения типа время проходит находятся в противоречии с философским пониманием времени как категории вечной, объективной, не зависящей от нас, что вызывает справедливое возражение философов: "Время вечно, проходите вы". На уровне обыденного сознания мы воспринимаем время как нечто непрерывно движущееся, а наша жизнь - "только миг между прошлым и будущим". Это наблюдение народ выразил в пословице: Время за нами, время перед нами, а при нас его нет [Даль 2000, 1: 260].
        Группа слов, обозначающих временные отрезки, очень многочисленна: час, день, год, лето, век, година и т.д. История каждого из них своеобразна, но направление развития, заданное общей системой взаимных отношений слов, сходно: от конкретного к абстрактному, когда лексемы, являясь наименованиями какого-либо временного отрезка, могли заменять друг друга; затем произошла специализация значений слов. В этой группе несколько особняком стоит слово пора, семантика которого так и не конкретизировалась. В русских пословицах часто сопоставляются час и пора: Придёт пора - ударит час; Часом с квасом - порою с водою и др., где час, в отличие от поры, называет более короткий отрезок времени. Но, наряду с этим, можно обнаружить пословицы, в которых противопоставляются понятия время и пора: Придёт время, будет и пора; Не время дорого, пора; Временем бранись, а в пору мирись. В отличие от нейтрального времени, пора предстаёт здесь временным отрезком, удобным для чего-либо.
        В значении 'удобного времени, срока' употреблялось когда-то и слово год, но наиболее ярко значение 'хорошее, подходящее' проявилось в целом ряде лексем, производных от корня год-, но не связанных с обозначением времени: угодить, пригодиться, выгода и др. В связи с этим интересно проследить развитие значений в образованиях с корневым доб-: само слово доба известно южно- и западнославянским языкам в значении 'время', а многочисленные производные этого корня образуют обширное этимологическое гнездо: удобный, сдобный, подобный, а также добрый [Балясникова 1974].
        Таким образом, понятие времени может соотноситься с обозначением чего-то благоприятного, подходящего. Это объясняется тем, что для наших предков-славян представление о времени было тесно связано с практической деятельностью людей и имело "оттенок качественности" [Мицык 1982].
        На примере русских пословиц можно проследить, что в народном сознании с представлением о времени тесно связано понимание счастья и несчастья: Будешь во времени - и нас вспомяни; Кому время спорит, тот ни о чём не грустит (ср. Кому счастье служит, тот ни о чём не тужит); Время красит, безвременье старит; Не гребень холит, а время; Доля во времени живёт, бездолье в безвремянье. Потебня приводит областное существительное безлетье 'неудачное течение дел, беда, невзгода', что предполагает лето в значении удачи [Потебня 2000: 359].
        "Для ранних ступеней развития человеческого мышления характерно наличие непосредственной связи понятий времени с практической производственной деятельностью людей и известными природными явлениями, наблюдавшимися в повседневной жизни" [Филин 1949: 107]. Так, понятие времени развивалось в тесной связи с представлениями о погоде, что отмечалось исследователями [Потебня 2000; Филин 1949; Толстой 1963]. Это подтверждается лингвистическими данными: в старорусском языке слово время означало 'погоду' [Словарь 1976], аналогичное значение известно сербскохорватскому време, украинскому веремя [Филин 1949: 108].
        Исторический и диалектный материал русского языка позволяет проследить эту закономерность: на определённом этапе слова, называющие 'время', могли служить наименованиями погоды, и наоборот. Так, слово година, помимо временной семантики, в различных говорах могло означать как хорошую, так и плохую погоду [Словарь 1992].
        Наиболее показательна в плане совмещения представлений о времени и погоде история самого существительного погода. Являясь производным от праславянского *god, слово погода вначале, вероятно, нерасчленённо называло и 'время', и 'погоду'. В пословице Воры не жнут, а погоды ждут актуализируется значение 'благоприятное, удобное время' [Даль 2000]. В дальнейшем наличие соответствующих ассоциаций в сознании носителей языка привело к вычленению из синкретичной семантики этого слова значения 'благоприятная погода'. Именно это значение реализуется в производных образованиях: непогода, погожий, распогодиться, в составе фразеологизма ждать у моря погоды. В то же время слово погода обнаруживает способность к энантиосемии: в некоторых говорах оно означает 'сильный ветер, буря', 'ненастье'. В литературном языке произошла нейтрализация противоположных значений.
        Таким образом, представление о погоде оказывается связанным с представлением о времени. С другой стороны, время в народном сознании может осмысляться как 'счастье', безвременье - 'несчастье'. Поэтому не случайно наличие ассоциаций между погодой - состоянием атмосферы - и эмоциональным состоянием человека. Подтверждение тому можно найти в пословицах, собранных В.И.Далем: Не всё ненастье, проглянет и красно солнышко; Где гроза, тут и вёдро; Взойдёт солнышко и к нам на двор [Пословицы 1984: 38, 85]. Есть и пословицы, в которых содержится прямое сравнение счастья и несчастья с погодой: То и счастье, что иному вёдро, иному ненастье; Было бы счастье, да одолело ненастье; Счастье с несчастьем - вёдро с ненастьем; Во сне счастье - наяву ненастье; Глупому счастье, а умному напасть (или ненастье) [Пословицы 1984: 39, 46, 47, 49]. Сходство ассоциаций поддерживается здесь рифмой счастье - ненастье, что немаловажно для ритмической организации пословицы.
        Наконец, следует упомянуть производное от год существительное безгодие, в древнерусском языке употреблявшееся в значении 'неблагоприятное время'. В народно-разговорной речи безгодье могло означать 'беда, несчастье', 'неурожай', а также 'непогода, ненастье' [Словарь 1992].
        Подобно этому, слово невзгода 'беда, несчастье, трудные, неблагоприятные обстоятельства' в старорусском языке служило наименованием плохой погоды. В народных песнях лексемы непогода и невзгода употребляются в пределах одной фразы, образуя плеонастическую конструкцию, усиливающую выразительность текста, создающую особый эмоциональный настрой: Ох, пора тебе на волю, песня русская.., Непогодою-невзгодою повитая, Во крови, в слезах крещёная-омытая! [Словарь 1992].
        Таким образом, язык отражает общие закономерности развития человеческого мышления, корни которого заложены ещё в первобытной стадии, когда человек познавал мир путём непосредственных ощущений. Вот почему многие абстрактные слова (в том числе время) в основе своей - конкретнейшие.
        Представление о времени было тесно связано с практической деятельностью людей. Время не мыслилось отвлечённо, как вечность, без начала и конца. Для древнего человека было актуально определённое время, удобное для чего-нибудь. Поэтому совмещение значений 'время' - 'нравиться, быть подходящим' на протяжении длительной эволюции стало неслучайным, отсюда и семантические трансформации в гнёздах типа *год - угодить - угодный, *доб(а) - удобный.
        Для наших предков-земледельцев большое значение имела хорошая погода, которая представлялась благоприятным временем. В свою очередь, удобное для чего-либо время могло быть названо погодой. Эмоциональное состояние человека также вызывало ассоциации с хорошей или плохой погодой, что отразилось в пословицах и других произведениях устного народного творчества. Развитие науки способствовало более чёткому осмыслению времени, терминологизации отдельных лексем и размежеванию представлений о времени и погоде. Язык же сохранил до наших дней мудрость, накопленную предками, в образной форме.

Литература.

Балясникова Л.А. Лексико-семантическое развитие слов с этимологическим доб- (Из истории корнеслова русского языка): Дис.: канд. филол. наук. - Л., 1974.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - М.: Рус. яз., 2000.
Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений: Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. - М.: Высш. шк., 1989.
Мицык А.А. Развитие представлений о времени у славянских народов по данным языка // Известия СКНЦ ВШ. Серия "Общественные науки". - 1982. - ї1. - С.48-54.
Пословицы русского народа: Сборник В. Даля: В 2 т. - М.: Худ. лит., 1984. - Т.1.
Потебня А.А. О Доле и сродных с нею существах // Собрание трудов: Символ и миф в народной культуре. - М.: Лабиринт, 2000.
Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка: Т.1. - М., 1959.
Словарь русских народных говоров: Вып.1-27. - СПб.: Наука, 1992.
Словарь русского языка XI-XVII вв.: Вып.3. - М.: Наука, 1976.
Толстой Н.И. Из опытов типологического исследования славянского словарного состава // Вопросы языкознания. - М., 1963. - ї1. - С.29-45.
Филин Ф.П. Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи // Учёные записки Ленинград. пед. ин-та им. А.И.Герцена. - Л., 1949. - Т.80. - 288 с.

Справка:

Лукоянова Юлия Константинова, кандидат филологических наук (1999), ассистент кафедры современного русского языка и русского языка как иностранного (СРЯ). Окончила КГУ в 1995 г. В КГУ работает с 1998 г. Курсы: «Русский язык и культура речи», «Практический курс русского языка для иностранцев».